Иван Александрович Ильин
СОВЕТСКИЙ СОЮЗ – НЕ РОССИЯ (Часть 1)
1. О советском патриотизме.
Не мы первые произнесли это словосочетание: его придумали и пустили в ход сами коммунисты и соблазненные ими зарубежники. Они сами назвались советскими патриотами и этим определили свое политическое естество и свое место в истории России. Нам остается только вскрыть смысл этого наименования и указать им свое место.
С обычной, юридически верной и политически грамотной точки зрения это наименование является просто невежественным. Слово «советский» обозначает форму государственного устройства, не более. Мы знаем монархическую форму государства и республиканскую. Советское государство считает себя республикой: говорят, что это новая разновидность республиканского строя — не парламентская республика, а именно советская. Развивая эту мысль, торопливые и болтливые младороссы (не доброй памяти) давно уже предлагали устроить советскую монархию: принять советскую форму государства и возглавить ее революционным «царем»...
При юридически правильном понимании идея советского патриотизма оказывается прямою нелепостью.
Патриот предан своему отечеству, своему народу, его духовной культуре, его национальному преуспеянию, его органическому благоденствию; он желает его международной независимости, он служит его сильной и доблестной самообороне... Но патриотом может быть и монархист, и республиканец. В Швейцарии и в Соединенных Штатах вы найдете множество патриотов, но не отыщете монархистов. Не менее патриотов вы найдете в Англии и в Голландии, но «республиканцы» составляют там огромное меньшинство. Родина едина, отечество одно; но государственную форму своей страны люди могут мыслить различно. Это означает, что вопрос государственной формы определяет не патриотическую, а партийную принадлежность человека. В лоне патриотической верности могут пребывать и монархисты, и республиканцы. И те и другие любят прежде всего свое национальное отечество (Голландию, Англию, Соединенные Штаты, Швейцарию, Францию): они — верные голландцы, преданные англичане, гордые американцы, стойкие и храбрые швейцарцы, пламенные французы, а потом уже и именно вследствие этого национального патриотизма они требуют для своей страны той или другой государственной формы — одни желают монархию, другие республику.
Но «советский патриотизм» есть нечто извращенное и нелепое. Это есть патриотизм государственной формы. «Советский патриот» предан не своему настоящему Отечеству (России) и не своему народу (русскому народу). Он предан той советской форме, в которой Россия страдает и унижается вот уже тридцать лет; он предан той партийно-коммунистической «Советчине», которая гнетет и вымаривает русский народ с самого начала революции. Спросите этих людей, почему они не называют себя просто русскими патриотами? Почему они не именуют свое якобы любимое ими государство — Россией? Почему они предоставляют это драгоценное преимущество нам, открыто называющим свое Отечество — Россией, а себя — русскими? Куда и почему они сконфуженно прячут свое национальное естество? Почему они провозгласили себя не сынами своей исторически великой родины, а приверженцами завладевшей ею и советски оформившей ее —интернационально-коммунистической партии?
Спросим себя еще: что значит выражение — «я есмь монархический патриот»? Это ничего не значит; это — политически невежественный лепет.
Осмысленно сказать: «я есмь французский патриот и притом республиканец»; тогда мы знаем, какого народа сын перед нами, за какой национальный интерес он пойдет в бой и какую государственную форму он считает для своей Франции наилучшей... Но предложите французу любить не Францию,а безнациональную, интернациональную и потому с правильной точки зрения французского патриота — предательскую «Советию», — и он посмотрит на вас, как на безумца и будет прав.
Что же означают слова: «я — советский патриот»? Они означают, что я предан Советчине — советскому государству, советскому правительству, советскому строю, — что бы за всем этим ни скрывалось и какая бы политика ни проводилась: русская, нерусская или противогосударственная, может быть, гибельная для России, несущая русскому народу порабощение и вымирание, голод и террор.
«Советский патриот» предан власти, а не родине; режиму, а не народу; партии, а не отечеству. Он предан международной диктатуре, поработившей его народ страхом и голодом, открыто отменившей его сущую русскость и запретившей народу называться своим славным историческим именем. .. Ибо России давно уже нет в Советии, ее имя официально вычеркнуто коммунистами из истории, и самое государство их называется международно и анти-национально: «Союз Советских Социалистических Республик» (см., напр., текст сталинской Конституции 1936 года).
И вот советский патриот самим наименованием своим отрекается от России и русского народа и заявляет о своей приверженности и верности — не ему. Он патриот международной партии: он ей служит, он за нее борется, он ей обязуется повиновением. Самое название его содержит в себе открытое, публичное отречение от России и добровольное само-порабощение ее нерусской и противорусской диктатуре. Если это есть «любовь», то любовь не к России, а к международному коммунизму; если это борьба, то борьба за упрочение советского рабства в России — борьба за погубление русского народа во имя международной коммунистической революции; если это «верность», то верность Советчине и предательство по отношению к национальной России!
Ибо Советское государство — не Россия, и Русское государство — не Советский Союз.
2. Советское государство – не Россия.
Эту историческую и политическую истину надо понять и почувствовать раз навсегда и до конца. Это должны сделать прежде всего все русские люди, а затем и все народы вселенной. Продумать нерусскость Советчины надо с той последовательностью и решительностью, с которой это сделали сами коммунисты. А затем надо принять все вытекающие отсюда существенные выводы.
Когда в разгар первой мировой войны в Циммервальде была принята пораженческая резолюция, когда последовало исторически известное соглашение между большевиками и германским главным штабом (см. честную и ответственную книгу С. П. Мельгунова «Золотой <немецкий> ключ большевиков»), когда Владимир Ульянов по прибытии в Петербург объявил свою пораженческую и революционно-коммунистическую программу, — то разрыв между большевизмом и национально-исторической Россией был уже свершившимся фактом. Этот разрыв проявлялся во всем: и в «Приказе № 1», и в секретном потоке денег, и в июльском восстании, и в октябрьском восстании; все это и многое другое являлось единой системой противо-русской политики, которая с тех пор ведется непрерывно до сегодняшнего дня. И когда в 1922 году было наконец официально объявлено о переименовании России в Союз Советских Социалистических Республик, то этим была только выговорена основная истина советского строя: Советское государство — не Россия, а Русское государство — не Советский Союз.
Стех пор коммунисты никогда и нигде не называли своего государства Россией и были в этом правы. С тех пор только наивные люди или же сознательные обманщики называют Советский Союз — Россией, советский нажим и гнет — «русской политикой», советские международно-революционные интриги — «русской нелояльностью», советский шпионаж — «русской разведкой», советскую манию величия — «русской заносчивостью», советские территориальные захваты — «русским империализмом». И называя так, смешивая Советский Союз с национальным Русским государством, они обманывают сами себя и всех других, ослепляют своих парламентариев, министров и дипломатов, навязывают им неверные суждения, подсказывают им неосторожные или просто гибельные решения — и помогают тем мировой революции... А есть и такие иностранные журналисты (из самых глупых или из самых пролганных), которые доселе повторяют при каждом неподходящем случае, что политика III Интернационала есть не что иное, как «вековечная политика русских царей». Но этих писак никто уже не научит ни нравственному стыду, ни политическому разуму — они так и сойдут со сцены клеветниками и обманщиками.
Итак, еще раз: Советское государство — не есть Россия.
Все человеческие общества, все общественные организации определяются той целью, которой они служат. Это относится и к корпорациям, и к учреждениям.
Так, обычный кооператив есть закупочный распределитель. Но если он начинает заниматься организацией грабежей и контрабанды, то он превращается из кооператива в шайку разбойников-контрабандистов; и тогда вывеска «кооператив» становится маскировкой и ложью.
Фотографическое общество культивирует фотографию как технику и как искусство. Но если оно устраивает под этим флагом «дом свиданий» и торговлю живым товаром, то оно превращается в темную банду и будет закрыто в любом демократическом государстве.
Если университет начинает заниматься торговой спекуляцией, то он уже не университет, а товарная биржа.
Спортивное общество, посвящающее себя революционной пропаганде, есть не спортивное общество, а клуб революционных заговорщиков.
Согласно этому, государство, не служащее благу своего народа, а злоупотребляющее его силами для «всемирной революции», не есть национальное государство, а организация извращенная и противо-национальная. Это есть сообщество не лояльное, не патриотическое, а международно-революционное, предательское по отношению к своему народу и заговорщическое по отношению к другим национальным государствам.
И вот, советское государство уже тридцать лет не скрывает свою цель и свои основные задачи. Россия есть для коммунистов не более, чем плацдарм для распространения революции во всем мире.Это есть укрепленный лагерь для революционных вылазок в другие страны. Это для них как бы стог сена или бочка дегтя для зажжения мирового пожара.
Россия есть для них средство, а не цель — орудие, которому предоставляется погибнуть в борьбе коммунистов за мировую власть и о котором не стоит жалеть. Советская власть не служит России, не печется о ней, не бережет ее культуру: она разрушает ее древние дивные храмы, она подавляет в ней свободную науку и свободное искусство, она замучивает ее национально мыслящую интеллигенцию, уничтожает ее трудоспособнейшие крестьянские силы и подвергает ее рабочий класс такой потогонной системе, о которой ни одно буржуазное государство и не слыхивало.
Ей нужна русская территория, ей необходимо русское сырье, ей нужна русская техника, ей необходима русская армия — для собственных целей, особых, не русских, внерусских, «международных», революционных. Именно на этих основаниях строится советская школа: чтобы дети от молодых ногтей готовились к участью в иноземных революциях. На этих же основаниях строится советская армия — этот паровой каток всемирной революции, советская промышленность — этот коммунистический арсенал против иноземной буржуазии, советская наука — это порабощенное гнездо экономического материализма и военной химии. На этих же основаниях строятся в Советии коммунистически порабощенные «рабочие союзы», поддельные «кооперативы», советский бюджет, изнасилованная литература, сервильное искусство, бессовестная пресса и, за последнее время, фальсифицированная церковь. Этому только и служит весь чудовищный механизм советской полиции, как бы она ни называлась — ЧК, ГПУ, НКВД, МВД, МГБ —и, наконец, мученические концлагеря, рассеянные по всей стране…
Здесь нечего доказывать или оспаривать. Это надо только довести до сознания, выговорить и представить на суд совести.
Додумаем же здесь все до конца.
3. О национальной территории.
Основные элементы государства суть: территория, власть, народ и лояльность граждан.
И вот во всех этих элементах Советский Союз не совпадает с национальной (при всей ее многонациональности) Россией. Напротив, он противостоит ей как принципиальный, последовательный и губительный враг.
Начнем с территории.
Советский Союз завладел русской национальной территорией и пользуется ею как своим земным притоном. Но это совсем не означает, будто он принял русское территориальное наследие, понимает его смысл и его ответственность и умеет оберегать его. Русская государственная территория есть для него не более, чем поле для его коммунистических опытов, которое он в своем несытом властолюбии стремится расширить на всю вселенную. Он не понимает, что территории государств держатся их взаимным признанием, что международные отношения покоятся на праве и на взаимном уважении, что презирающий чужие права будет однажды сам лишен прав, как это и случилось с Гитлером… Он не считается с независимостью других государств и с самостоятельностью чужих территорий. Он вторгается в чужие пределы — и дипломатически, и подпольно злоупотребляет экстерриториальностью своих нелояльных дипломатов и попирает этим интересы национальной России: ибо он подрывает одной нелояльностью уважение других государств к русской национальной территории и компрометирует наши территориальные права...
Кто сознательно нарушает чужие права, тот подрывает и компрометирует свои собственные. Кто создает себе репутацию захватчика, тот вызывает других на захват захваченного, да еще с неограниченной прибавкою (срв. Германию после первой мировой войны). Но важнее всего то, что Советы создают такую репутацию не себе, а России. Вся их территориальная и международная политика есть непрерывное компрометирование русской национальной государственности; они проматывают ее международный престиж, они пачкают по всему свету доброе имя России, они создают ей репутацию международного разбойника, для которого хороши все, даже самые бесчестные и свирепые средства. Советы внушают всему миру вот уже тридцать лет, что Россия есть опаснейший империалист, всемирный интриган, презритель международного права, саботажник мира и порядка...
А между тем — откройте протоколы Гаагских конференций, проследите в них неуклонную линию миролюбия и человеколюбия, которую вела императорская Россия, убедитесь в том, что все важнейшие предложения, ведущие к реальному замирению мира, исходили от русской императорской власти (напр., проект Международного третейского суда или запрещение сбрасывать с воздуха разрывные снаряды, предложенное Россией еще при императоре Александре ІІ, в 1868 году). Удостоверьтесь, каким авторитетом, каким престижем пользовалась национальная Россия на этих конференциях, как примирительно, как веско, как ответственно, как юридически и политически продумано было каждое ее слово. Взвесьте это и поймите, что Советский Союз делает обратное всему этому, что международное наследие России им отвергнуто и поругано.
Советская власть презирает права других государств. Она постоянно и вызывающе попирает их и стремится завладеть их территориями. Она считает, что Советский Союз должен непременно, рано или поздно, экономическим подрывом, революционным разложением или оружием, революцией или оккупацией — завоевать весь мир и превратить его в единую интернационально-мировую тиранию. Советская власть ставит все остальные государства перед выбором: или революционное разложение, революционный грабеж и революционная резня — или же война. Может быть прямое нападение Советов (если они будут чувствовать себя лучше вооруженными и подготовленными), но может быть и спровоцированное и вынужденное Советами нападение других держав на Советию — в порядке самообороны от непрерывного революционного нападения Советов. .. В последнем случае в Советии поднимется агитационный вопль об интервенции, об «империализме буржуазных государств», об агрессии врагов, о контрреволюционном походе на невинную Россию и т. д., ибо тогда опять, как в 1941—1945 годах, Советы вспомнят о России и прикроются ее именем и ее интересом!
Вся политика Советов такова: в качестве революционных термитов разъедать и крушить чужие государственные дома и в то же время уверять всех в своем миролюбии; подрывать чужую самооборону и объявлять ее «воинственной агрессией капитализма», а в случае войны поднимать русский народ на врагов, взывая к его патриотизму, к его жертвенности, к его святыням и к его инстинкту национального самосохранения. Советы играют Россией во имя всемирной революции и губят миллионы русских.
